Tayra (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
tayra_coyne) wrote2015-07-16 12:25 pm
tayra_coyne) wrote2015-07-16 12:25 pm
Entry tags:
Снилось, что
Я пробираюсь через Империю, захваченную гражданской войной, мне позарез надо в столицу. Не то, что бы мою задачу могла выполнить только я, нет, просто все остальные заняты, да и у меня шанс пробраться выше.
И вот израненную меня подбирает какой-то отшельник и лечит, он не то, что бы сочувствует прежней власти, скорее исполняет клятву Гиппократа.
У меня на каждой ранке парафиновая нашлепка и выгляжу я, наверное, странно. Дочь лекаря — высокая, статная, молчаливая девушка приносит мне еду и не дает отдирать "заплатки". Я каждый день порываюсь встать и продолжить путь.
В Империи есть закон: любая женщина может попросить любого свободного мужчину о совместной ночи, если попросит о второй — мужчина имеет право сделать предложение руки и сердца. Очень полезный закон, с помощью него выкручивается несколько каст, потому что не смотря на весь либерализм и даже наследование престола по женской и мужской линии, замужняя женщина себе не очень принадлежит. Императрицы, кстати, выкручиваются так же.
И вот моя бессменная сиделка и собеседница просит о совместной ночи меня. И я понимаю, что должна была догадаться раньше. Может, в мирное время я и была красой писаной с золотыми кудрями, а сейчас я исхудавшая, с обветренным лицом, загрубевшими руками и косу, косу я ношу в кармане. К сожалению, не свою, моей пришлось пожертвовать, что бы сбежать, наивные идиоты посчитали, что вот оно — главное сокровище женщины. Нет, косы мне подарила другая златовласка, и я вплетаю ее в остатки былой красоты, когда мне надо, что б девицу во мне опознали сходу.
Впервые в жизни мне неловко, почти что стыдно за то, что я — женщина. За то, что меня безответно любят — не впервые.
Не помню, как я ей сказал правду, кажется, просо молча расстегнула рубашку. Вечером она исступленно кричит на отца. То есть, на самом деле не кричит, но для пустого каменного то ли дома, то ли храма, расположенного так, что забрести сюда можно только совсем случайно и то, второй раз не повторишь, это — зашкаливающие децибелы.
А утром она смотрит в сторону, пока я обираюсь, а потом так же молча выносит на крыльцо свою поклажу. Лекарь, вышедший показать путь, качает головой неодобрительно и уходит в дом.
— Знаешь, мне хорошо здесь, — она врет. Ну, правда, было бы ей хорошо, она не влюбилась бы в меня, дошла бы до ближайшего города, выбрала бы кого по душе и так же растила бы в молчании своего ребенка. — И отцу здесь хорошо, когда мои оттаившие кости поместят в храмовый склеп, он поймет — ничего не изменилось.
Мне хочется ругаться самыми грязными словами, которые я выучила за последние два года, но смысл? Была бы мужиком, исполнила бы просьбу, был бы лишний повод выжить и вернуться за ней. А так, она обменяет свою жизнь на еще один шанс для меня и я приму это, потому что я — слабая женщина и мне позарез нужно в столицу Империи.
Как-то, пробираясь по лесу, я натыкаюсь лисицу, выхаживающую свое потомство. Расклад бы плох для обоих, мне нельзя было привлекать внимание, ей — не обращать внимание на человека, тем более, ведущего за собой погоню. В общем, все могло бы быть иначе, но она кинулась, а я побежала. На тот момент, я еще не поднабралась опыта и тихо бегать от озверевшего животного не входило в мои навыки.
Я сидела и выла, что использовала последний телепорт. Лисица лежала и выла по той же причине — теперь она не могла самостоятельно попасть домой.
Не знаю из-за чего она пошла со мной, может думала, что я отправлю ее обратно. Она не ушла и через неделю, хотя уже было понятно, что такой срок без матери лисята просто не могли пережить.
Думаю, в условиях гражданской войны, всем надо что-то делать, я выбрала стремиться в столицу, она — ненавидеть меня. Все-таки, когда объект чувств далеко, ощущения не те. А так она в любой момент могла до меня добраться, но пока только приносила дичь. Я с интересом высчитывала, когда она сочтет, что настал наиболее красивый момент, что бы меня предать?
Не помню, что с ней стало. Может, она бросила меня раненную умирать, сочтя это достаточным наказанием. Увы, меня нашел лекарь.
Может, подставилась в драке, спасая мою жизнь, потому что право на месть — священно. И нефиг всяким двуногим вмешиваться.
Когда я еще не отправилась на подвиги, то тихо мирно жила в оккупированном повстанцами городе, достаточно неплохо жила. Как оказалось, исключительно потому, что глянулась высокопоставленному офицеру.
Сама я об этом не знала, то ли он стеснялся активно добиваться объекта своих чувства, то ли отложил этот момент до стабилизации ситуации на фронте, мол вернется такой красивый и еще больший герой. Я, привычная к хорошей жизни девочка из богатой семьи, искренне считала, что все в принципе неплохо, само по себе.
В общем, не подозревая, что кто-то там ждет возвращения ко мне, я спаковала чемоданы и поехала куда-то, следую странному зову души. Естественно, никакой записки куда и зачем не оставила. Ну и вляпалась в свой квест где-то по дороге.
Интересно, как бы все повернулась, знай я, что зону комфорта вообще-то обеспечивают лично мне и только в этой локации, а билет на поезд — билет на выход?
Следуя логике сюжета, с офицером, уже ставшим генералом, мы должны были столкнуться в финале по разные стороны баррикад. Наверное, я бы предложила ему выпить, потому что к тому времени я уже ощущала себя кем угодно, но не первой красоткой, благосклонно принимающей подарки кавалеров.
Мне было бы даже в меру интересно продолжил ли бы он питать те ж чувства к знатно потрепанной мне. У дочери лекаря, я, внешне ставшая прежней, вызывала бы только зубную боль.
Здесь есть два особо забавных момента:
1. Почти всегда, в моих снах много всего испытываю я, здесь — фокус на том, сколько всего странного окружающие испытывают ко мне и какую цену готовы за это платить.
2. Второй сон, где фигурирует животное-компаньон, и снова — лиса.
И вот израненную меня подбирает какой-то отшельник и лечит, он не то, что бы сочувствует прежней власти, скорее исполняет клятву Гиппократа.
У меня на каждой ранке парафиновая нашлепка и выгляжу я, наверное, странно. Дочь лекаря — высокая, статная, молчаливая девушка приносит мне еду и не дает отдирать "заплатки". Я каждый день порываюсь встать и продолжить путь.
В Империи есть закон: любая женщина может попросить любого свободного мужчину о совместной ночи, если попросит о второй — мужчина имеет право сделать предложение руки и сердца. Очень полезный закон, с помощью него выкручивается несколько каст, потому что не смотря на весь либерализм и даже наследование престола по женской и мужской линии, замужняя женщина себе не очень принадлежит. Императрицы, кстати, выкручиваются так же.
И вот моя бессменная сиделка и собеседница просит о совместной ночи меня. И я понимаю, что должна была догадаться раньше. Может, в мирное время я и была красой писаной с золотыми кудрями, а сейчас я исхудавшая, с обветренным лицом, загрубевшими руками и косу, косу я ношу в кармане. К сожалению, не свою, моей пришлось пожертвовать, что бы сбежать, наивные идиоты посчитали, что вот оно — главное сокровище женщины. Нет, косы мне подарила другая златовласка, и я вплетаю ее в остатки былой красоты, когда мне надо, что б девицу во мне опознали сходу.
Впервые в жизни мне неловко, почти что стыдно за то, что я — женщина. За то, что меня безответно любят — не впервые.
Не помню, как я ей сказал правду, кажется, просо молча расстегнула рубашку. Вечером она исступленно кричит на отца. То есть, на самом деле не кричит, но для пустого каменного то ли дома, то ли храма, расположенного так, что забрести сюда можно только совсем случайно и то, второй раз не повторишь, это — зашкаливающие децибелы.
А утром она смотрит в сторону, пока я обираюсь, а потом так же молча выносит на крыльцо свою поклажу. Лекарь, вышедший показать путь, качает головой неодобрительно и уходит в дом.
— Знаешь, мне хорошо здесь, — она врет. Ну, правда, было бы ей хорошо, она не влюбилась бы в меня, дошла бы до ближайшего города, выбрала бы кого по душе и так же растила бы в молчании своего ребенка. — И отцу здесь хорошо, когда мои оттаившие кости поместят в храмовый склеп, он поймет — ничего не изменилось.
Мне хочется ругаться самыми грязными словами, которые я выучила за последние два года, но смысл? Была бы мужиком, исполнила бы просьбу, был бы лишний повод выжить и вернуться за ней. А так, она обменяет свою жизнь на еще один шанс для меня и я приму это, потому что я — слабая женщина и мне позарез нужно в столицу Империи.
Как-то, пробираясь по лесу, я натыкаюсь лисицу, выхаживающую свое потомство. Расклад бы плох для обоих, мне нельзя было привлекать внимание, ей — не обращать внимание на человека, тем более, ведущего за собой погоню. В общем, все могло бы быть иначе, но она кинулась, а я побежала. На тот момент, я еще не поднабралась опыта и тихо бегать от озверевшего животного не входило в мои навыки.
Я сидела и выла, что использовала последний телепорт. Лисица лежала и выла по той же причине — теперь она не могла самостоятельно попасть домой.
Не знаю из-за чего она пошла со мной, может думала, что я отправлю ее обратно. Она не ушла и через неделю, хотя уже было понятно, что такой срок без матери лисята просто не могли пережить.
Думаю, в условиях гражданской войны, всем надо что-то делать, я выбрала стремиться в столицу, она — ненавидеть меня. Все-таки, когда объект чувств далеко, ощущения не те. А так она в любой момент могла до меня добраться, но пока только приносила дичь. Я с интересом высчитывала, когда она сочтет, что настал наиболее красивый момент, что бы меня предать?
Не помню, что с ней стало. Может, она бросила меня раненную умирать, сочтя это достаточным наказанием. Увы, меня нашел лекарь.
Может, подставилась в драке, спасая мою жизнь, потому что право на месть — священно. И нефиг всяким двуногим вмешиваться.
Когда я еще не отправилась на подвиги, то тихо мирно жила в оккупированном повстанцами городе, достаточно неплохо жила. Как оказалось, исключительно потому, что глянулась высокопоставленному офицеру.
Сама я об этом не знала, то ли он стеснялся активно добиваться объекта своих чувства, то ли отложил этот момент до стабилизации ситуации на фронте, мол вернется такой красивый и еще больший герой. Я, привычная к хорошей жизни девочка из богатой семьи, искренне считала, что все в принципе неплохо, само по себе.
В общем, не подозревая, что кто-то там ждет возвращения ко мне, я спаковала чемоданы и поехала куда-то, следую странному зову души. Естественно, никакой записки куда и зачем не оставила. Ну и вляпалась в свой квест где-то по дороге.
Интересно, как бы все повернулась, знай я, что зону комфорта вообще-то обеспечивают лично мне и только в этой локации, а билет на поезд — билет на выход?
Следуя логике сюжета, с офицером, уже ставшим генералом, мы должны были столкнуться в финале по разные стороны баррикад. Наверное, я бы предложила ему выпить, потому что к тому времени я уже ощущала себя кем угодно, но не первой красоткой, благосклонно принимающей подарки кавалеров.
Мне было бы даже в меру интересно продолжил ли бы он питать те ж чувства к знатно потрепанной мне. У дочери лекаря, я, внешне ставшая прежней, вызывала бы только зубную боль.
Здесь есть два особо забавных момента:
1. Почти всегда, в моих снах много всего испытываю я, здесь — фокус на том, сколько всего странного окружающие испытывают ко мне и какую цену готовы за это платить.
2. Второй сон, где фигурирует животное-компаньон, и снова — лиса.