Раткtвич всегда полезно перечитывать

— Я спросить хотел, — повторил Интай, откладывая косточку и очень старательно глядя не на меня, а на нее, — почему ты себя так не любишь?
Я едва лепешкой не подавился.
— Как это — не люблю? — изумленно вопросил я, когда отперхался. — Я себя знаешь, как уважаю...
— Может, и уважаешь, — дерзко перебил меня Интай. — Даже наверняка. Но не любишь.
Вот теперь он смотрел мне в глаза — и как смотрел!
— Ты себя высоко держишь, — сказал он. — И есть отчего. Но ты себя не любишь, мастер. Я же вижу.
Я хотел улыбнуться, возразить — дескать, что за ерунда, я себя вовсе даже люблю, очень люблю... Хотел — и не возразил. Нечем мне было возражать. Слова замерли у меня на устах, увяли и скукожились пустыми оболочками. Потому что мальчишка прав. Я и в самом деле себя не люблю.
— А ты? — сдавленно поинтересовался я.
— А я себя не уважаю, — незамедлительно откликнулся Интай. — Не за что. Я кто? Никто. Мальчишка подзаборный. Мне любой плюх навешает, а я даже сдачи дать не умею. Не за что уважать. А вот любить я себя, пожалуй что, и люблю. Понимаешь, — он смущенно потупился, — полтора года на улице, совсем один, и всяк норовит в зубы заехать... ну должен же кто-то был меня любить? Хотя бы и я сам, раз больше некому...

Это я очень даже понимаю. Сам такой... или, вернее, был таким. Когда на помойке жил. Да, тогда я себя любил. Как сейчас помню. Каждую жилочку свою, каждую пядь своей грязной помороженной шкуры, каждый обгрызенный ноготь, пятки свои босые и вечно урчащие от голода кишки — любил! Любил, и заставлял себя уворачиваться от ударов, красть, попрошайничать, зарываться для пущего тепла в отбросы... и заставлял выжить. Выжить, и снова выжить, и снова, и опять, хотя куда как проще лечь и сдохнуть. Ежели себя не любить, нипочем выжить не сумеешь. Силком себя на такое не подвигнешь. Нет, чтобы сохранить свою жизнь, как зачарованный клад, от всех напастей, надо очень себя любить. Мы, уличные мальчишки, так себя любим — куда там самодовольной красотке, упоенной сознанием своей прелести! Ей до нас еще кашлять и кашлять. Слишком она хорошо живет, чтобы себя любить умеючи! То ли дело мы, отребье — учитесь у нас, как себя любить надо, недоумки!

Нахожусь в середине странного процесса

...я губозакатываюсь об мир и это правильно, но обидно.